«С деревней не мог расстаться…»: судьба уроженца д.Семёновской Сергея Гашева
О Сергее Максимовиче Гашеве уже рассказывалось на страницах «Важского края». Сегодня у нас есть возможность пополнить знания о нём - человеке трагической, но, в то же время, очень интересной судьбы
Предлагаем вниманию наших читателей воспоминания о С.М.Гашеве его сестры – Екатерины Максимовны Хариной (Гашевой). Написаны эти строки в 2007 году по просьбе Людмилы Сергеевны и Екатерины Селивёрстовых – дочери и внучки Сергея Максимовича. Екатерина, тогда ещё ученица школы №26 г.Архангельска, принимала участие во Всероссийском конкурсе исследовательских работ старшеклассников «Человек в истории России 20 века». И главным героем своей работы решила сделать дедушку Сергея Максимовича. Воспоминания Е.М.Хариной стали составной частью этого исследования, хотя, безусловно, очень интересны и сами по себе.
Трудовое воспитание
Люда и Катенька! Села за выполнение вашей просьбы. Напишу свои воспоминания и свой взгляд в прошлое.
Ваш папа и дедушка Сергей Максимович родился и воспитывался в многодетной, бедной по тому времени, крестьянской семье. Однако детство и юность проходили в жизнерадостной среде. В те далёкие годы – до Великой Отечественной войны – наша деревня Семёновская насчитывала более 50 дворов, и в каждом жили большие семьи – по 6 и более детей. Деревня жила, как единая семья. Стремились все, чтобы сельскохозяйственные работы были вовремя выполнены: вовремя посеять, вовремя кормами скот обеспечить. А скота было очень много – коров колхозных было до 400 голов, да лошадей было много, да и колхоз выращивал поросят. В каждом доме были коровы, овцы и другие животные – всё это требовало упорного труда.
Трудились со взрослыми и подростки. Наш Сергей Максимович с 12 лет осваивал всю колхозную технику: уверенно управлялся с косилками, что траву скашивали на заливных лугах, и с грабилками, запряжённых лошадьми. В дальнейшем и стога сена метал, за плугами ходил, бороновал и частенько в кузницу наведывался. Всё это ему в дальнейшем пригодилось. Отец, Максим Петрович, был колхозным конюхом, и сыну доверял ездить на лошадях. Тот верхом с ранних лет ездил поить лошадей на реку, а самое главное, после рабочего колхозного дня подростки уезжали пасти лошадей на пастбища в ночное время. Ребята ощущали особый отдых и жизнерадостное настроение на природе. Всегда был костёр, чтобы комары не кусали. И вот таким образом молодёжь заменяла взрослых в пастьбе лошадей. Лошади паслись на хороших клеверницах, утром возвращались в деревню к колхозному двору, где их определяли на различные работы.
В то время воспитывалась молодёжь в такой трудовой дружной среде. Старших, то есть бабушек, дедушек, нельзя было не слушать, или что-то в их адрес обидное сказать. Во время сенокоса работали от зари до зари – где-то с 5-6 часов утра и до заката, пока роса не появлялась. Труд распределялся соответственно возрасту. Родители наши косили вручную, дедушки наши – в основном с граблями, нас, девчонок, заставляли серпом работать, траву из кустов выжать, чтобы ничего не пропадало. А мальчишки на лошадях, на лёгких летних санках подвозили сено к стогам. Всё это сопровождалось песнями. Особенно, когда с сенокоса шли домой, и по мере приближения к деревне это пение слышалось всё громче и громче. Всё это не описать словами! А когда начиналась учёба с 1 сентября, все школьники после уроков помогали взрослым убирать выращенные овощи. И на полях школьники все колосочки собирали, не оставляли ничего.
Сельские праздники
Это всё это описываю довоенные времена. С каждым годом в колхозе жизнь улучшалась. Ежегодно, после уборки урожая, организовывались общие колхозные праздники. В деревне было две бригады, каждая и организовывала. Варили пиво, к празднику всегда забивали бычков. На примете всегда были хорошие стряпухи, они пекли
различные пироги. Порядок был такой: первое застолье – для взрослых, затем – для молодёжи. На праздниках в те времена пили только хлебное пиво: были такие миски братыни, из них взрослые пили, передавая по кругу. А молодёжи пива не давали – для неё были разные морсы из ягод. Ну а гармонистам на праздниках отдыхать не приходилось: они играли, народ веселился, кадрили плясали. В гости ходили с одной бригады в другую, делали выводы: где вкуснее пироги, где лучше пиво и где веселее.
Ну а молодёжь та отдыхала летом после работы: домашние дела помогут родителям поделать и ходили на различные вечеринки. Вначале гармонист пройдёт по деревне, и это означало, что пора выходить. На вечеринках тоже пели песни под гармошку, плясали кадрили. Летом обычно собрались на мостках через речки, а зимой – в домах по очереди. В 40-х годах уже были клубы, где был отдых организованный. Одним словом, в деревне – свои обычаи, свои традиции, своя культура. Но, главное – не было фактов жестокости, хулиганства, воровства. Всё это положительно влияло на воспитание молодёжи, и она не стремилась в город.
Важные перемены
Вот в такой сельской жизни взрослел Сергей Максимович. Ещё не было ему 16 лет, как умирает отец, и все мужские дела по дому ложатся на Сергея. Он всё умел. И нам с сестрой Лизой давал задания – заготовить веников берёзовых для овец, сена для коровы и т.д. Был хорошим помощником у матери. И учился он без троек, на четвёрки и пятёрки, хотя уроки мы готовили, кто как мог: электричества не было, и керосина тоже особо в достатке не было. Читали мы тогда, когда печки топились, а писали при свете лучин. Это только перед войной керосиновые лампы горели в каждом доме – деревня преображалась.
После окончания 7 класса, в 1940-ом году, Сергей устроился слесарем по ремонту пароходов, которые курсировали по Ваге, стал зарабатывать небольшие деньги, и у нас в семье появилась радость: мы теперь могли купить немного сахара (в колхозе денег почти не платили.
Жизнь в колхозе заметно улучшалась, молодёжь после окончания 7-летней школы не стремилась в город, а старалась поступить на различные курсы по обучению работы на колхозной технике. А эта техника постоянно совершенствовалась, нужны были трактористы и комбайнёры. И для девчат также было много различных профессий (например, счетовод для работы в сельских советах). Одним словом, даже у моего поколения мало кто имел желание поступать в техникумы, а об институтах вообще не мечтали.
То, что мы нашей семье решили дальше учиться, то это влияние дядей – маминых братьев, что жили в Архангельске. Сергей Максимович, несмотря на то, что дяди его убеждали в необходимости дальнейшей учёбы, не поехал поступать, а устроился слесарем по ремонту пароходов в так называемый затон на Мареке. Зиму 1940-1941 годов он там прирабатывал, а летом снова пошел на колхозные работы – с деревней не мог он расстаться.
Война и мир
Неожиданно для нас Сергею принесли повестку в армию. В то время это было почётно. Молодежь, которая не подлежала призыву по здоровью, как правило, очень переживала. 7 июня 1941 года вся деревня провожала Сергея Максимовича на военную службу. Ему тогда было 19 лет.
Самую лучшую лошадь запрягли в парадную упряжку. Всё было, как положено: под дугой колокольчики звенели очень яркие, тарантас (повозка) как карета выглядел. В то время было половодье, так что от Мареки до Шенкурска призывнику пришлось плыть на лодке. Так мы и расстались с Сергеем, надеясь, что с армии он вернётся уже мужественным, и снова будет работать в колхозе. Но судьба повернулась иначе. 21 или 22 июня мы получили открытку из Москвы от Сергея, что у него всё нормально и что он напишет с места службы. Но писем больше уже не было. Но не доехал он до места службы, а угодил за колючую проволоку немецкого концлагеря с овчарками вокруг…
Кончилась война, но многие ушедшие на неё солдаты не вернулись. А в деревне было трудно. В военные годы в колхозе работали «и стар, и млад», почти всё произведённое отправляли – весь урожай увозили до Шенкурска и дальше. Колхозники не высказывали недовольств – работали с патриотизмом, в том числе и молодёжь, включавшаяся в трудовую жизнь. После войны, в 1945-ом и 1946-ом годах, в летние каникулы, я зарабатывала трудодни, и вот какие приятные впечатления остались от сенокоса. На сенокос одевались очень красиво; бескрайние заливные луга, работали все вместе – взрослые, старые и подростки. Коллективный труд, коллективное питание (в каждой бригаде – повариха). Обедать устраивались на берегу Ваги, молодёжь успевала и искупаться, но всё – с разрешения взрослых; а сколько было песен!
Деревенская закалка
В ноябре 1946 года зашёл в избу Сергей Максимович, в серой шинели, похожий на татю (именно так называли в деревне отцов – «татя»). Вскоре в избу сбежалась вся деревня…
Сергей вернулся домой с тяжёлым душевным грузом – почти полтора года он находился в Москве (почему – это уже ясно: таковы были законы). Безусловно, ему трудно было обрести нормальную душевную жизнь. Всё он пережил, и есть такое выражение «Время лечит». Женился, построил дом, семья прибавлялась, техникум сельскохозяйственный закончил.
К 40-ка годам овладел различными сельхозпрофессиями. Стал нужным специалистом в своём родном краю. Он не мог расстаться с колхозной жизнью и деревней. Хотя, когда он вернулся, дяди его всё-таки убедили приехать в Архангельск, но он там только 3 месяца выдержал и вернулся в деревню.
Просто удивительно было в его характере, что он не мог никогда воспользоваться в личных целях. Такая была жизнь в сельской местности, пока не стали укрупнять колхозы, преобразовывать их в совхозы, и стали проводить компанию по «перспективным деревням». Наша деревня учитывалась, как «неперспективная», многие из неё на Шелашу переехали, центром стал Борок. И жизнь стала абсолютно неинтересной, стала молодёжь стремиться городской жизни.
И я считаю, что Сергей Максимович на закате своей жизни очень болезненно пережил заброшенные сельскохозяйственные угодья. В деревнях уже нет молодёжи, нет сенокосов, стад коров и т.д. Даже моё поколение не может согласиться с такой перестройкой сельской местности. Когда мы бываем на родине, с большой душевной болью смотрим на заливные луга, никому не нужные, а раньше там стада коров холмогорской породы паслись…
А ещё запомнилось, что Сергей Максимович не мог допустить сдавать государству (как он выражался) недоброкачественную продукцию. Однажды нам с Леонидом он поручил набрать три мешка картошки для сдачи и предупредил – самую крупную и хорошую. А мы положили такую, какую покупаем в городе. Он проверил и всё высыпал. Нам пришлось снова мешки наполнять.
В настоящее время на нашей важской земле есть ли признаки возрождения сельской жизни? Может, отдельные фермеры что-то внедряют? Трудно сделать выводы. Той жизни, которая была в 40-50-х годах в сельской местности, пока не чувствуется…
Е.М.Харина (Гашева).
Фото из архива Л.С.Селивёрстовой.